Масленица (картина)/Люди и лошади
- Люди в повозках — пациенты психушки (желтого дома, изображенного на заднем плане), поэтому у них такие печальные, нерадостные лица.
- Людей в повозках куда-то (насильно) увозят навсегда, они сидят неподвижно, что подчеркивает трагичность ситуации.
- Люди в повозках мчатся с праздника на большой пожар, отблески которого можно увидеть на снегу.
- Люди напряженно смотрят на зрителя. Они увидели что-то пугающее, а бежать и прятаться им негде, так как в домах нет дверей (или доступ к ним перекрыт). Уклон холма таков, что сани и кони все равно сползут к реке. Людям на заднем плане до них нет никакого дела.
- Лошади не скачут, а крутятся в водовороте.
- Люди на конях не живут в картине, не живут в мире, а пребывают где-то между. Они смотрят на нас, но выбраться не могут.
- Саней на самом деле нет — люди стоят по колено в свежевырытых могилах или сидят на тряпках.
- Уши у ушанок возниц торчат, как рога у чертей.
- Центральная повозка вообще горит.
- Лыжники, стоящие на маленькой горке, катятся вниз. Внизу находится покрытая льдом река, куда они неминуемо провалятся и погибнут.
- Лошади бегут, а сани стоят.
- Одежда пассажиров символизирует градации цветов типичного пламени (проверьте на спичке): синий, красный, жёлтый. На других санях как бы тлеют угли (жёлтый, красный, чёрный), но гармонисты уже раздувают меха. Классическая градация элементов: земля, вода, огонь, воздух.
- У извозчика на средних санях на шею петлей накинуты вожжи, у крайних в руках петли.
- Автор на всех лицах изобразил свое собственное лицо.
- Силуэты троек расположены так, что все вместе напоминают волну.
- Ноги лошадей очень похожи на такие маленькие шестипалые ручки, которые скребутся, царапаются и выскребают мозг. Или на паука.
- В пассажирах повозок (особенно центральной) автор изобразил близких ему людей (например, медсестер, которые к нему хорошо относились). Женщина в синем — возможно, его мать.
- Лошади — это машины, люди — светофоры. На картине изображен нерегулируемый перекресток со сломанными светофорами. Одно мгновение до неминуемой аварии.
- Первая (сверху) тройка лошадей выступает, как ниоткуда. Две остальные тройки явно не могут вместить рядом третью, вот и не в тему.
- Изображены люди, которые заняты праздником, и до автора никому нет дела. Автор погибает (захлебывается, ему нечем дышать), поэтому рисует упряжки с лошадьми, которые могут его вытащить.
- Художник изобразил ад и ТРИ тройки! А три тройки — это девять! Перевернутое дает шесть. Три шестерки передних копыт — это число зверя! Художник явно сошел с ума на Апокалипсисе.
- Продолжая тему Апокалипсиса — в каждой повозке отнюдь не лошади, а церберы, пришедшие из преисподней. При внимательном рассмотрении становится понятно, что это совсем не три лошади в каждой повозке, а один монстр с тремя головами, имеющий 8 паучьих лап (2 задних и 6 передних), и с тремя хвостами. Заметим также, что глаза этих чудовищ горят белым светом, символизируя их одержимость Люцифером. Также правые головы каждого цербера мертвы и болтаются на ветру, показывая, что ненормальных вытащили насильно, и, когда их сажали в гроб, они попытались сопротивляться и смогли умертвить одну из голов цербера. Теперь картина набирает новый смысл — псы из преисподней прибыли за ненормальными, чтобы отправить их прямиком в ад, посадив в горящие гробы и забрав всякую надежду на спасение. Рогатые наездники указывают путь, баянист играет «Прощание славянки». Позади видны следующие жертвы, за которыми обязательно прибудут церберы с чертями на спинах: женщина и её подруга с ребенком в коляске, которые провалятся под лед, когда огни ада, исходящие из под гробов, растопят реку, и несколько лыжников, которые провалятся под лед, раньше чем он успеет растаять. Светлый православный праздник превращается в настоящее торжество ада.